[quirischa]

Театр Бергонье

Иллюзионы на Крещатике

Кинопрокат как самостоятельный бизнес родился в Киеве сто лет назад. Публика благодарно смотрела то, что ей показывают, а блюстители морали, сжимая кулаки, возмущались засильем «иностранщины» на экранах, демонстрацией эротических фильмов и низкой конкурентоспособностью отечественной кинопродукции. Однако на это имелись объективные причины.

«Движущиеся оптические картины»

Официальной датой рождения мирового кинематографа считается 28 декабря 1895 г. В этот день братья Луи и Огюст Люмьеры провели в парижском «Гранд-Кафе» на бульваре Капуцинов первый в истории платный киносеанс. Каждый из 35 зрителей, заплатив по франку, увидел на экране из белой простыни 10 короткометражных фильмов.

С тех пор киносеансы братьев Люмьер стали регулярными. Картины демонстрировались под аккомпанемент пианино или саксофона. За короткое время Луи и Огюст сняли тысячи короткометражных лент разных жанров, обучили сотни операторов и разослали их по всему миру − крутить фильмы за деньги, продавать киноаппараты и кинокопии.

Гонец Люмьеров прибыл и в Киев. В здании Дворянского собрания (теперь на его месте Дом профсоюзов на майдане Независимости) он познакомился с известным театральным антрепренером Николаем Соловцовым, арендовавшим для выступлений своего «Товарищества драматических артистов» помещение театра Бергонье (ныне Национальный театр русской драмы им. Леси Украинки). Соловцов предложил провести киносеанс у него. 14 декабря 1896 г. – спустя год после первого сеанса в Париже! − киевляне увидели французские фильмы «Прибытие поезда на вокзал Ла Сьота», «Танцующая балерина» и др. Успех был такой, что срочно назначили дополнительные сеансы. А затем в городских газетах появились объявления о том, что Николай Соловцов «законтрактовал» аппаратуру Люмьеров и отныне просит всех желающих организовать у себя киносеансы обращаться к нему.

В этот период прокат фильмов приносил антрепренеру больший доход, нежели театральные спектакли. При полных аншлагах кинопоказы продолжались ежедневно на протяжении 14 месяцев − вплоть до 20 февраля 1898 г. Сеанс состоял из 4‑5 отделений, на которых демонстрировались 50‑80 коротких картин разных жанров – от видовых и документальных до игровых. Нередко в одном из отделений показывали не фильмы, а небольшие театральные спектакли.

Сеансы в режиме нон-стоп

Вплоть до конца XIX в. кинематограф вел в Киеве «бродячий» образ жизни − владельцы киноаппаратов и комплекта фильмов устраивали сеансы в арендованных помещениях, где, как говорилось в одном рекламном объявлении, «существует электричество или где может быть проведен электрический ток».

Однако в первые годы ХХ в. в городе начали массово появляться иллюзионы (так назывались первые стационарные кинотеатры). В Городскую управу посыпались сотни заявлений от купцов, отставных офицеров, мещан и крестьян с просьбой разрешить им открыть иллюзион. Под просмотровые залы приспосабливали склады, магазины, амбары, сараи, танцевальные классы, фойе гостиниц и ресторанов, первые этажи домов, флигели в усадьбах, перестраивали театры миниатюр и даже открытые эстрады в парках.

Помещения оборудовали, как правило, на скорую руку. Кинопрокатчики не утруждали себя установлением вентиляции, созданием элементарных удобств для публики, приобретением средств пожарной безопасности. Деревянные помещения не раз возгорались, и лишь от самообладания и четких действий «демонстратора» (киномеханика) зачастую зависело, будут жертвы среди зрителей или нет. Пол не был покатым − смотреть из любого ряда, даже из первого, было не особо удобно. Не доставлял удовольствия и распространявшийся по залу угарный дым от фугасовых ламп, которыми оснащались киноаппараты.

В залах, рассчитанных на 120‑200 зрителей, во время показа было достаточно шумно – публика галдела, охотно комментируя происходящее на экране. Фильмы были преимущественно короткометражными. Их крутили в режиме нон-стоп, без перерывов и пауз. Понятия начала и конца сеанса не существовало: купи билет – и смотри, сколько влезет. Билеты продавались без учета наличия свободных мест в зале, так что зрителям иногда приходилось стоять. Нумерации рядов и кресел не было, как не было и самих кресел, – публика сидела на длинных скамейках. Зрители то заходили, то выходили, пробираясь в темноте по узким проходам и заслоняя экран сидящим сзади. Постоянно раздавались возгласы: «Садитесь!», «Не стойте перед глазами!» Нередко зрители запасались семечками и щелкали их в течение всего просмотра. В результате пол был сплошь засыпан шелухой.

После 11 часов вечера демонстрировались фильмы «только для взрослых». Билеты на них стоили дороже. Женщинам ходить на такие сеансы считалось верхом неприличия, даже в сопровождении мужчины − уж слишком сальными были ночные сюжеты. Таким образом, под «взрослыми» прокатчики подразумевали исключительно мужчин.

Ночные сеансы хотя и входили в конфликт с тогдашней общественной моралью, но вовсе не являлись чем-то подпольным. Напротив, они широко рекламировались. Например, кинотеатр в саду Шато де Флер (теперь вместо сада − стадион «Динамо») без обиняков сообщал в газетном объявлении: «Среди прочего сцены фривольного и пикантного характера. Только для взрослых. Дети и учащиеся не допускаются». Главным поставщиком «клубнички» в Киеве была французская кинокомпания «Патэ» − основной конкурент Люмьеров.

Кстати, эта фирма торговала не только фильмами, но техникой для устройства кинотеатров. На Киев делалась особая ставка, поэтому «Патэ» открыла в городе свой филиал − в помещении страхового общества «Россия» на углу Крещатика и Прорезной. Французы предлагали кинопроекционное оборудование за 444 руб. 80 коп., а мини-электростанции для кинотеатров − от 1800 руб. и дороже.

Поначалу владельцы киевских кинотеатров давали своим детищам причудливые и, по сегодняшним меркам, несколько громоздкие названия. Например, в 1907 г. горожане посещали такие «синемотеатры», как «Витограф», «Электробиограф», «Эдисоноскоп», «Электробиоскоп», «Экспресс Био». Спустя четыре года стилистика изменилась − названия стали менее вычурными. В частности, на карте города появились «Арс», «Эдем», «Оаза», «Новый мир», «Сирена».

Наиболее доходным местом для проката фильмов был Крещатик, самая людная улица. Здесь находилось огромное количество торговых заведений, банков, гостиниц и офисов разных фирм. Поэтому неудивительно, что из 12 кинотеатров, имевшихся в Киеве в 1911 г., у девяти была крещатикская прописка. И ни одно из этих заведений не пустовало!

Ведущим киевским кинопрокатчиком в то время был австрийский подданный Антон Шанцер, владелец ряда доходных домов в центре города и салона дамской одежды на Крещатике. В марте 1907 г. он, перепрофилировав салон, открыл иллюзион The Express Bio. Оказалось, публика покупает билеты на зрелища охотнее, чем женскую одежду. Увидев, что прокат кинолент − дело действительно доходное, Шанцер полностью перестроил здание, специально оборудовав его для комфортного просмотра фильмов. Так появился фешенебельный кинотеатр «Экспресс». Влиятельная в то время газета «Кіевлянин» отмечала: «Синематограф «Экспресс» единственный в стране (т. е. Российской империи. − Авт.) с точки зрения совершенства и красоты. В роскошном фойе – полный концертный оркестр из 25 музыкантов. Усовершенствованы в техническом отношении и перестроены внутренние помещения. В зале специальная вентиляция, аппаратная (кабинка киномеханика. − Авт.) сделана из железа и бетона».

В декабре 1912‑го Антон Шанцер открыл еще один «синемотеатр», ставший самым большим (1100 мест) и самым лучшим в городе. Здешний оркестр, сопровождавший показы фильмов, поражал воображение своей численностью − в нем было 60 музыкантов. Так что московский «Кине-журнал» имел все основания писать: «Кинематографа, подобного электротеатру г. Шанцера в России нет, да и вряд ли найдется в Европе». Это чудо тогдашнего проката удостоили своим посещением дядя и родная сестра императора Николая II – великий князь Александр Михайлович и великая княгиня Ольга Александровна. Почетные гости посмотрели двухчасовую программу, состоявшую из восьми отделений. Несложно догадаться, что столь престижное заведение, как и все ведущие кинопрокатные точки города, располагалось на Крещатике.

Родина прокатных контор

Владельцы больших кинотеатров имели возможность ездить за границу для закупки новых фильмов. Но рано или поздно приобретенные картины приедались публике, и предприниматели были вынуждены вновь отправляться за новинками за тридевять земель. Собственникам же небольших кинотеатров, чьи сборы от проката были скромнее, о дальних вояжах нечего было и мечтать − они покупали фильмы у других прокатчиков. «Бэушки» стоили в пределах 40 % их первоначальной стоимости. Если и такая инвестиция представлялась прокатчику чрезмерной, он мог взять картину в аренду − за 20 % ее первоначальной стоимости и на срок не более двух недель.

Первым в Российской империи предпринимателем, который понял, что на вторичной реализации фильмов можно заработать не меньше, чем на показе новых, стал владелец киевского кинотеатра «Люкс» Сергей Френкель. В 1906 г. он открыл прокатную контору-склад на углу Крещатика и Прорезной, вложив в оптовую покупку фильмов около 100 тыс. рублей. Спустя четыре года бизнесмен преобразовал контору-склад в «Акционерное кинематографическое общество С. А. Френкеля» и стал его директором-распорядителем. Общество открыло филиалы в Москве, Петербурге, Харькове, Севастополе, Саратове, Самаре и Томске, обслуживая до 300 кинотеатров.

Вскоре в Киеве появились и другие прокатные конторы − «Вилль де Пари» (Крещатик, 32), «Патэ» (Крещатик, 25), «Эклипс» (Крещатик, 25), А. Мяновского (Крещатик, 52), Н. Фришберга (Лютеранская, 2, угол Крещатика). С тех пор к понятию «синемотеатры» (так официально назывались кинотеатры) прибавилось еще и «синематографы» (специализированные конторы по продаже фильмов). Их появление коренным образом изменило существовавшую систему киносеансов. Ведь новинки сезона, за которые владелец кинотеатра выкладывал кругленькую сумму, не могли демонстрироваться публике за те же деньги, что и уже побывавшие в прокате. Поэтому премьерные фильмы показывались лишь в определенные дни и соответствующим образом заранее рекламировались.

По мере роста конкуренции каждый кинотеатр стремился выработать собственную репертуарную и рекламную концепцию. Одни демонстрировали исключительно новые фильмы, другие принципиально не крутили у себя картины, уже показанные конкурентами, третьи делали акцент на престижности, отказываясь от «французского жанра» (эротики). Фешенебельные кинотеатры, разместившиеся на центральных улицах города, завоевали статус «первоэкранных», а небольшие, показывавшие бывавшие ранее в прокате фильмы, были вынуждены уйти в нишу «второэкранных».

Структура тогдашнего кинорепертуара была такова, что фильмы зарубежного производства составляли более 90 % всех показываемых картин. Причина заключалась в необычайной дешевизне импортных фильмов, которая определялась двумя факторами. Во-первых, огромными тиражами, поскольку копии рассылались во многие страны мира. Во-вторых, отсутствием пошлин при ввозе кинопродукции на территорию Российской империи. В самой империи насчитывалось около двух десятков крупных кинофабрик, их фильмы выпускались ограниченным тиражом (10‑12 копий) и стоили значительно дороже. Кроме того, низкое качество не позволяло продавать эти картины в иностранный прокат. В итоге зарубежные фильмы продавались по 45‑50 коп. за метр пленки, а «имперские» − по 65‑75 коп. И даже Первая мировая война, начавшаяся летом 1914 г. и создавшая массу транспортных проблем в Европе, не смогла изменить соотношение цен в пользу «отечественного кинопродукта».

http://netin.com.ua/main/archive/823/826/841/